Выставка произведений Виктора Васина является творческим отчётом художника за многие годы, отданные искусству. Здесь собраны воедино работы разных периодов. Сравнение их меж собой показывает процесс становления индивидуальности автора, во многом отражающий путь развития советского искусства 50-60-х годов.

Васин принадлежит к тому поколению, чья молодость совпала с Великой Отечественной войной. Он воевал, был ранен. В 1946-м году завершил свое художественное образование. Его первым учителем стал Сергей Герасимов. Ученические пейзажи Васина, – поэтичные, окутанные прозрачной дымкой пленера, - восходят к традициям русской пейзажной живописи конца 19-го века, воплощенной в работах С. Коровина, Туржанского, Досекина, на которые ориентировал своих студентов Сергей Герасимов.

Позже Васин учился у В. Фаворского. Уроки этого прекрасного художника и мудрого теоретика искусства оказывают влияние не столько на манеру работы ученика, сколько формируют его художественное мировоззрение. В работах Васина не найдёшь внешнего сходства с произведениями Фаворского, но в них есть, как нам кажется, совпадение в самом существенном – понимании художественной правды. Для Фаворского она заключается в таком тесном контакте с действительностью, при котором художник уже не может оставаться бесстрастным копиистом натуры, но открывает её сокровенную сущность.

Уроки Фаворского завершаются в мастерской Дейнеки; может быть от него идёт и интерес к спортивной тематике. Находящая в ней выражение жизнеутверждающая,  напористая романтика ближе художнику, чем духовная созерцательность Фаворского.

В 1950-годы Васин приглашается для работы над декоративными панно ВДНХ. В то же время он ищет себя в пейзаже. Пейзаж будет одним из ведущих жанров в его художественной деятельности. Васин много путешествует, и мотивами его работ 50-60х-х годов становится север, юг, запад и восток нашей страны, дальневосточный порты и старинные церквушки Суздаля, посёлки у подножия величественных снежных гор и берега Балтийского моря. 

И каждый раз язык, формально колористический строй пейзажа подсказан характером изображенной природы, будь то холодная синева небес в сочетанием с пронзительно-экзотическими красками осени или мягкое серебристое свечение воздуха Паланги, или запотевшие на морозе розовые стены церкви, среди белой среднерусской зимы.

Художник ловит в природе редкие и необычные моменты – южный курорт под снегом, печаль которого контрастирует с энергией стремительного бега пёстрой стайки велосипедистов..

Зароненное Фаворским стремление мыслить формой заставляет художника обратиться к опыту Куприна и Рождественского. Он решает сходные задачи лепки формы цветом, соединённые с воспроизведением определённого эффекта освещения, например, – изображение улицы Ленинграда в белую ночь.

Художник не устает искать. Не повторяет себя. Обращается все к новым и новым решениям. Только на первый взгляд эти поиски могут показаться случайными. В них есть внутренняя логика. Это путь к синтезу. Преодоление аналитичности.

В работах последних лет обретён новый стиль в котором нашла выражение сильнейшая сторона дарования художника – умение различать в кажущемся хаосе природы, предметного мира присущий ему лад. Этот лад в понимании художника не обладает свойствами классической гармонии, в нём есть глубоко современная острота, подчас беспокойная, подкреплённая в живописи плотными, насыщенными, резковатыми сочетаниями цвета.

Хочется подчеркнуть: художник действительно постигает в окружающем мире, а не приносит в него извне ритмические, декоративно-выразительные свойства, поэтому в его работах нет нарочитости и манерности стилизации, схематизирующей действительность. Зрителю заново открывается эстетическая ценность привычных и скромных предметов и явлений. Таковы поздние натюрморты – с виноградом, с листом каштана и другие.

Прекрасные рисунки Васина, в них обнаженно выступают те стороны таланта, о которых уже говорилось, – мастерство композиции, способность обобщения. Его линия обладает упругостью, силой, волевым напряжением. Художник умеет немногими непреложными, единственно возможными линиями дать ощущение пластики формы, логики её развития. В рисунках раскрывается метафоричность мышления автора, они словно подтверждают мысль, что понять – значит уподобить. Например, в архитектурных сооружениях Соловецкого монастыря художником угадываются формы древней романской архитектуры, что сообщает им новые качества общечеловеческой значимости, новые величия.

Рисунки с такой силой дают ощутить мощь приземистых объемов сторожевых башен, что мир наделяется свойствами древнего эпоса. Многие рисунки ложатся в основу живописных произведений. Хочется пожелать художнику, чтобы заложенная в графических эскизах смелость обобщения не утрачивалась при этом.

В целом ряде последних работ Васин обращается к изображению человеческой фигуры в интерьере или пейзаже. Видимо, задачи, которые при этом решаются, неоднозначные. Некоторые из них, такие, как автопортрет в мастерской, или композиции с изображением модели, объединяют поиски декоративного синтеза. В них особенно велика роль линейных и цветовых ритмических повторов, которые организуют пространство, связывают человека с интерьером и пейзажем, открывающимся из окна.

По-иному, очевидно, задумано полотно изображающее Пушкина на фоне осеннего пейзажа. Здесь поиски живописного синтеза подчинены воссозданию атмосферы элегического раздумья, поэтической слитности человека и природы.

В некоторых поздних работах художник отказывается от плотности и интенсивности цвета, смягчает или убирает цветовые контрасты, добиваясь иногда тонального единства.

Высокий профессионализм и активность поисков показывают, что Васин находится в расцвете творческих сил. Ещё не пришло время делать окончательные заключения о творчестве Васина. Но нам представляется, что и предварительные итоги говорят о серьезности, значительности, подлинно творческих потенциях личности художника.

А. Гусарова