Книги

Один из лучших исторических живописцев рубежа веков — Андрей Петрович Рябушкин (1861-1904). Умерший рано, так же как его ровесник Левитан, он сумел соединить исторический и бытовой жанры, потому что историю понимал и изображал не в конфликтных ситуациях а в ее повседневности, где бы просматривалась традиционность народной жизни, характеров и житейского уклада. Живучесть обихода видна в картине «Свадебный поезд в Москве. 17 столетие» (1901), равно как и в других его картинах. Мысль Иванова, Рябушкина, Горюшкина-Сорокопудова повернута к России, исторический опыт которой имеет в их глазах негативные и позитивные продолжения.

Мысль Лансере, Бену, Серова обращена к западным ветрам и непосредственно к петровским переменам и продолжателям дела Петра, которые рассматриваются с позиций неизбежного обновления жизни, что вызывает у художников желание обновить так же изобразительную речь. 

Иванов — выходец из ХIХ века, с его глубинным психологизмом и тяжелым, но обстоятельным пластическим мышлением. Лансере и Бенуа — дети ХХ века, с легким восприятием истории (особенно это касается Лансере)‚ что не лишает их работы интеллектуализма и живописной свежести исполнения. 

Убедительность характеров, ситуации, русских привычек и ритуалов в картинах Рябушкина достигается использованием цветового регистра, немного расходящегося с натурным, что придает изображенной сцене условность, как бы указывающую на дистанцию, отделяющую действительность от ее изображения. Историческая характерность образов столь убедительна, что почти неотличима от реальной сцены из современной жизни, к примеру в картине «Втерся парень в хоровод» (1902). Картина эта, удивительная по звучности цвета, рисует современных художнику деревню, ее типаж на редкость колоритен, благодаря сочному реалистическому письму.

Способность проникаться историей, выявлять генетическую связь современного типажа с прошлым была свойственна многим художникам начала ХХ века, в том числе и совсем иных стилевых направлений. Сближенность эпох особенно тесно ощущал «союзник» С. Иванов. В 1907 году он создал картину «Семья». Яркие образы людей с характерным обликом, поданные с несомненной иронией и вместе с тем с натурной убедительностью, в равной мере соотносят эту картину с современностью и с историей.

Во всяком случае, в полотне нет особых примет времени. Но внимание к характерам, к бытовым, домостроевским привычкам, иронически оцененным, сближает эту тенденцию «союзников» с тенденцией молодого поколения «мирискусников» (Добужинский, Кустодиев и др). 

Русская самобытность фиксировалась в определенной ритуального жизни. Это не домострой, устанавливающий общие правила, а бытовые привычки, возведенные в ранг торжественного ритуального действа. Таково, прежде всего, «Чаепитие» (1903) А. Рябушкина. Характерное для городского населения, а также крестьян чаепитие с уловленными типичными привычками, нормой действия, приемами художник облекает в форму иконописного предстояния, к зрителю застылостью поз, некоей окаменелостью, будто вызванной важностью производимого действия. Люди исполняют ритуал, а не рядовую трапезу. Этот модифицированный иератизм адресует зрителя к древнерусском иконописной традиции и тем самым увязывает национальное своеобразие быта, жизни с реалистическим способом выражения. 

Такое же ритуальное действие с чаепитием изображает Б. Кустодиев в картине «Московский трактир» (1916). На фоне горящих малиновых стен трактира выделяются напряженно сидящие извозчики в глухих темно-синих; армяках. Чаепитие торжественно и чинно, будто нарушение принятого ритуала грозит неизбежной карой. Извозчики, попивая чай из блюдец, словно священнодействуют, выполняя стародавние заветы. У Кустодиева много картин с чаепитием («Купчиха за чаем». 1918 и 1920), и везде делается попытка выявить и отразить самобытность русской жизни, «вытянуть» традицию из истории.