Советский график, живописец, плакатист, художник-оформитель Георгий Владимирович Кибардин родился в 1903 году. В 1923 году он окончил Центральные курсы Ассоциации художников революционной России (АХРР), а затем ВХУТЕМАС. Входил в Объединение молодежи Ассоциации художников революции (ОМАХР). Участник художественных выставок с 1928 года: XI выставка АХР «Искусство в массы» (1929, Москва), «Плакат на службе пятилетки» (1932, Москва), 5-я выставка московских живописцев (1937) и др.[1] Занимался оформлением Москвы к праздникам и физкультурным парадам. Писал критические статьи в журнал: «Искусство в массы» издательства АХР на темы оформления Октябрьских праздников, борьбы за Промфинплан, организации досок соцсоревнования (1930).[2] В 1930-е выезжал в творческие командировки в колхозы, на производство, стройки народного хозяйства – «Автосборочный шарикоподшипник», «Серп и молот».[3] Писал индустриальные пейзажи в типичной ахровской реалистической манере: «У копра на Комсомольской площади» (1934), «Жатва», «Уборка хлеба» (1930-е).[4] Работал как художник агитационно-массового искусства, создавал политические плакаты: «Построим эскадру дирижаблей имени Ленина» (1931), «Привет родному Сталину!» (1938).[5] В 1941 году Георгий Владимирович ушёл добровольцем на фронт. Там он исполнил циклы карандашных портретов, этюдов маслом: «По дорогам войны», серии картин и этюдов: «Белорусский фронт» (1944-1945), «Лицо врага» (1945) и др.[6] После возвращения с фронта в Москву, занимался живописью; основной темой работ художника стал Север. Тропу на Север он проложил вместе со студентами Московского университета, исследующими богатства Беломорья. На мой взгляд, в этом есть примета своего времени. Вместе с молодыми учеными художник открывает землю. Пять лет художник работает на Севере. В злое осеннее ненастье, в полярную ночь, в сорокоградусную стужу художник шел болотами и тайгой, чтобы улучить тот краткий миг, когда природа раскрывает свои тайны. Одна из лучших картин художника – это «Ковда», написанная в три часа ночи, – очевидно, что ни в какой иной миг в природе не было той строгой красоты света и красок и вместе с тем, дремотной мягкости и чуткой тишины, как в этот миг.[7] В картине: «Ночное солнце» солнечный блик не часто вторгается в полотно художника, но, когда это происходит, это и уместно, и оправданно.[8] Тень укрыла землю, затенены бревенчатые избы на краю села, река, густая зелень леса. Освещены лишь купол, да колоколенка деревянной церкви, освещены тем скупым бледно-оранжевым пламенем, каким светит полярное солнце. Вместе с ростом нашей жизни, ее духовных ценностей, будет расти место пейзажной живописи, как жанра, интерес к ней. Для нас это имеет тем большее значение, что в творчестве наших пейзажистов это всегда сопряжено со своеобразным открытием новых земель. Так, по-своему, открыл нам и Белое море Георгий Владимирович Кибардин. Таким образом, в течение нескольких лет художник ездил на Белое море, работал среди суровой северной природы, красота, которой, с течением времени все более захватывала его. В период своего пребывания там, Г.В. Кибардин работал не только, как художник: в тесном контакте с молодежью на Научно-исследовательской станции Московского университета он занимался самыми различными, часто будничными делами, и это помогло Г.В. Кибардину-художнику по-настоящему глубоко изучить и полюбить Беломорье.