аукцион!

Партбюро МОСХа. Почти все они калеки. Ансамбль хромых, косых, глухих, конечно же, косноязычных. Эти дефекты – не трагический результат войны. Они таковы с детства. Еще в утробе их обидела неосторожная мать, или, не подчинившаяся Лысенко, генетика. Кому ушко прижала, кому ножку защемила, третьего талантика, да и умишка, лишила. А, этот, хоть и выглядит почти нормальным, но по выгибу хребта, по чрезмерной важности видно, что где-то, не то спереди, не то сзади в штанах хранит он навсегда, уязвившую его тайну. Почти невозможно представить себе где-либо увидеть такое количество некрасивых, убогих, плохо, одетых, людей, собравшихся вместе. Это люди разных национальностей: русские, украинцы, евреи, татары, армяне. Но, национальные черты стерты. И не в том смысле, когда культура сглаживает наиболее вульгарные, низкие национальные проявления. Нет. Природная убогость, серость, антиперсональность – сделала их одинаковыми и собрала в этой организации. В Центральный ресторан, где бывают туристы, швейцар их вместе не пустит, потому, что они неопрятны и выглядят, будто бы ханурики от пивной, или спекулянты-старички с толкучки. Но, они власть; от них зависит почти все. Как же так получилось, что в среде художников, людей, как правило, одаренных и в массе физически, полноценных, и даже красивых, эти провинциальные уродцы, каждый, из которых, не только не умен, но даже не хитер, эти люди, которых в России называли рванью, эти самые, неспособные и самые неудачливые, есть наиболее, зловещая власть?  Неужели, величайшие умы истории, благородные и прекрасные люди шли в тюрьмы и на виселицы, революционно, взбудораженные массы самоотверженно гибли только для того, чтобы эти издержки статистики от полноценно, рожденных стали властью? Как это так получилось, что из домов для калек, с папертей, из пивных – их, лишившихся единственного достоинства таких персонажей, смирения, жизнь привела к власти? В таких областях, как философия, идеология, наука, производство, при относительно высокой организованность и полной включенности людей в структуру государства, продвижение по лестнице карьеры без формального присутствия в партийной организации, невозможно. Поэтому в партию вступают все, претендующие на активную научно-административную роль. По причине же большого количества относительных «свобод» или, вернее, случайностей, ради заработка художнику вступать в партию не совсем обязательно. Если, человек самонадеян, а нормальные художники в юности почти все гении, то связывать себя пока с партбюро не хочется. Во всяком случае, до поры, до времени. Наиболее, циничные, считающие себя сильными, думают: никогда не поздно. Для них это действительно так. Юные же неудачники поняли возможность компенсировать все, все свои недостатки: отсутствие таланта, блеска, личного обаяния, отсутствие любви женщин, уважения товарищей, или просто, – приобщением к тайне власти. Комично и страшно смотреть на эту шеренгу ничтожеств, с важным и таинственным видом заговорщиков, ковыляющих на закрытое заседание, в партийную комнату, в комнату Партии, где они минимум четыре часа будут сплетничать, сводить счеты и вырабатывать способы защиты от конкуренции более талантливых, ярких и хитрых коллег, или выслушивать тайные письма и циркуляры, вышестоящих инстанций, которые через двадцать минут после самого наизакрытейшего партсобрания становятся общеизвестными. Потому, что, приобщенные к тайне власти тщеславны и болтливы. В большинстве случаев они боятся своих жен, как огня, и поэтому компенсируют свои неудачи на семейном фронте, посвящая их для пущей важности и поднятия собственного престижа в партийные тайны. Наиболее квалифицированные карьеристы, более пробивные из них, уже заседают в такой же партийной организации – Академии художеств. Там тоже не очень высокие стандарты, тоже не очень высокие типажи, но все же там их отмыли и приодели. Каждый в отдельности из них достоин жалости, но вместе, они страшная и неодолимая сила. В творческих союзах, как нигде, карикатурно проявляется отбор на худшесть, даже из самих членов партии. Что это – пренебрежение властей? Думаю, что нет. Сознательно, или подсознательно, власти именно в искусстве видят опасность, таинственность, неуправляемость. Сложившийся веками тип художника, при все его социальной униженности, всегда враждебен и опасен любой власти. Но, власти, стремящейся к тотальному управлению, художник смертельно опасен именно тем, что он, по сути своей, неуправляем. Поэтому, партбюро, за самым редким исключением, не подпускает к себе даже сколько-то одаренных художников – членов партии. Поэтому оно – сточная яма для неудачников в искусстве. Но, именно из этой ямы фильтруются они в руководители, в законодатели; идут дальше и выше. Именно из этой ямы поползут они, чтобы весь мир организовать в огромный Союз художников; чтобы иметь возможность длинноволосых мальчиков сделать лысыми, шумных – тихими, темпераментных – сонными, поющих – заиками, стройных – горбатыми, молодых – старыми; прикажут умным прикинуться, или стать глупыми, чтобы был порядок, чтобы все, чего не могут придурки, уродцы, или старички, считалось плохим, чтобы никто и ничто не оскорбило их. Уже ясно, что после завоевания Космоса они проползут и туда, чтобы выяснить: не находится ли там что-либо, их оскорбляющее. А, если найдут, то заорганизуют, укоротят, превратят в контру. Они не могут ждать милости от природы. Она уже их обделила. Поэтому, переделать ее – их задача. Ибо, они вши, претендующие на роль Бога, и хотят перекроить мир и человека по своему образу и подобию.

Автор статьи: Эрнст Неизвестный

Материал взят из издания: Эрнст Неизвестный. Лик-лицо-личина. Рисунки автора. Экспресс-книга. Минск-Москва: «Полифакт»-«Знамя», 1990. С. 16-18.